Последнее обновление: 13 Декабря 2022 г.

Так вот куда и, главное, почему ушел Л.Н. Толстой…

Л.Н. Толстой – это великий русский писатель, написавший множество литературных произведений – романов. повестей, рассказов. Некоторые современники называли его человеком «с причудами». Например, он. будучи барином (да. самым что ни есть российским барином-помещиком) вполне мог взять в руки соху и пахать своими руками поле. Ну, при помощи лошади, конечно. А еще он организовал школу для крестьянских в селе, в котором жил (Ясная поляна). Полностью за свой счет.

А еще с его подачи среди молодежи возникло движение «толстовцы». Члены этого движения вменили себе в обязанность – помогать бедным. Они шли в деревни и, в меру своих сил и умений, пытались оказать помощь крестьянам (за что, любопытно, даже иной раз получали осуждение от самих же крестьян).

Насчет религии - он считал себя православным верующим, но и тут не оказалось без курьеза: в итоге он был отлучен от церкви. При этом надо понимать, что кого попало от церкви в те времени не отлучали. Т.е. это могли сделать лишь в каком-то особом случае, за «великий грех».

Свой жизненный путь он окончил тоже, можно сказать, «оригинально»: просто вышел из дома и, в чем был, так и пошел. Куда, зачем?... Непонятно. В итоге, где-то на полустанке, замерзший и больной, Л.Н. Толстой умер.

Так что же это был за человек? Не «проще» ли, мол, ему было бы – ничего не делать и спокойно властвовать над своими крестьянами. продолжая заниматься литературным творчеством? Или, даже не занимаясь им – как, собственно, поступают, к примеру, нынешние российские правители (занявшие российский кремль в Москве). Все-таки, что же случилось, почему в его жизни то и дело возникали курьезы, почему его жизнь закончилась, как бы сказать, «нестандартным образом»? Ведь это был, повторимся, не бомж, не нищий какой, а довольно богатый помещик – барин.

Хаджи-Мурат

Есть у него такая повесть – «Хаджи-Мурат». Приведем несколько цитат оттуда:

«Бутлер с своей ротой бегом, вслед за казаками, вошел в аул. Жителей никого не было. Солдатам было велено жечь хлеб, сено и самые сакли. По всему аулу стелился едкий дым, и в дыму этом шныряли солдаты, вытаскивая из саклей, что находили, главное же — ловили и стреляли кур, которых не могли увезти горцы. Офицеры сели подальше от дыма и позавтракали и выпили. Фельдфебель принес им на доске несколько сотов меда. Чеченцев не слышно было. Немного после полдня велено было отступать. Роты построились за аулом в колонну, и Бутлеру пришлось быть в арьергарде. Как только тронулись, появились чеченцы и, следуя за отрядом, провожали его выстрелами. Когда отряд вышел на открытое место, горцы отстали. У Бутлера никого не ранило, и он возвращался в самом веселом и бодром расположении духа.»

Хм… прям как нынче (осень 2022 г.) – с воровством стиральных машин, разрушениями магазинов и птицефабрики. А также разрушениями гражданской инфраструктуры. Хм… выходит, ничего толком-то и не изменилось. Т.е. если бы Л. Толстой был жив сейчас - он бы, конечно, ничуть не удивился происходящему. Ведь в его времена было практически то же самое. Только вместо городов были - аулы. А вместо стиральных машин - сакли, сено. И, да, кур стреляли и ловили примерно так же.

«Аул, разоренный набегом, был тот самый, в котором Хаджи-Мурат провел ночь перед выходом своим к русским. Садо, у которого останавливался Хаджи-Мурат, уходил с семьей в горы, когда русские подходили к аулу. Вернувшись в свой аул, Садо нашел свою саклю разрушенной: крыша была провалена, и дверь и столбы галерейки сожжены, и внутренность огажена. Сын же его, тот красивый, с блестящими глазами мальчик, который восторженно смотрел на Хаджи-Мурата, был привезен мертвым к мечети на покрытой буркой лошади. Он был проткнут штыком в спину. Благообразная женщина, служившая, во время его посещения, Хаджи-Мурату, теперь, в разорванной на груди рубахе, открывавшей ее старые, обвисшие груди, с распущенными волосами, стояла над сыном и царапала себе в кровь лицо и не переставая выла. Садо с киркой и лопатой ушел с родными копать могилу сыну. Старик дед сидел у стены разваленной сакли и, строгая палочку, тупо смотрел перед собой.»

Хм… А это речь о каком населенном пункте? Может, о Буче или Мариуполе?... Ой, хотя нет: во времена Л.Н. Толстого об этих населенных пунктах речь именно таким образом пока еще точно не шла. Ибо тогда, не будь рядом защитницы-Украины - России пришлось бы очень туго. Да и казаки, воевавшие тогда на чеченских территориях - откуда взялись в России? Правильно, из (тогдашней) Украины. Т.е. в повести "Хаджи-Мурат" речь, похоже, идет о каких-то других населенных пунктах. Не о Буче, не о Мариуполе, не о Херсоне, Изюме или Каховке. Тем более, что Чечня находится довольно далеко от Украины. Так что. в повести "Хаджи-Мурат" Л. Толстой писал не об Украине. Но, как всё похоже-то, однако...

«Малые дети ревели вместе с матерями. Ревела и голодная скотина, которой нечего было дать. Взрослые дети не играли, а испуганными глазами смотрели на старших.

Фонтан был загажен, очевидно нарочно, так что воды нельзя было брать из него. Так же была загажена и мечеть, и мулла с муталимами очищал ее.

Старики хозяева собрались на площади и, сидя на корточках, обсуждали свое положение. О ненависти к русским никто и не говорил. Чувство, которое испытывали все чеченцы от мала до велика, было сильнее ненависти. Это была не ненависть, а непризнание этих русских собак людьми и такое отвращение, гадливость и недоумение перед нелепой жестокостью этих существ, что желание истребления их, как желание истребления крыс, ядовитых пауков и волков, было таким же естественным чувством, как чувство самосохранения.

Перед жителями стоял выбор: оставаться на местах и восстановить с страшными усилиями все с такими трудами заведенное и так легко и бессмысленно уничтоженное, ожидая всякую минуту повторения того же, или, противно религиозному закону и чувству отвращения и презрения к русским, покориться им.»

Хм… практически точь-в-точь. Только речь уже не о чеченцах, конечно. Даже удивительно.

«— Куда денщики подевались? — сказал Бутлер.

— Пьянствовать ушли, — сказала Марья Дмитриевна. — Да вам что?»

Ну, да… Повтор, однако.

«Бутлер вышел на крыльцо. Марья Дмитриевна сидела на второй ступеньке. Она оглянулась на Бутлера и тотчас же сердито отвернулась.
— Что вы, Марья Дмитриевна? — спросил Бутлер.
— Все вы живорезы. Терпеть не могу. Живорезы, право, — сказала она, вставая. — То же со всеми может быть, — сказал Бутлер, не зная, что говорить.
— На то война.
— Война! — вскрикнула Марья Дмитриевна.
— Какая война? Живорезы, вот и всё. Мертвое тело земле предать надо, а они зубоскалят. Живорезы, право, — повторила она и сошла с крыльца и ушла в дом через задний ход.»

Ну, а это и так ясно, без комментариев. Судя по.

Так вот...

Собственно, теперь-то и понятно, почему Л.Н. Толстой ушел. Ушел именно так – просто ПОШЕЛ туда, не зная куда. Да, вот просто взял – да и ПОШЕЛ. То ли в свой последний путь, то ли в бесконечность. При том, что уж ему-то и на жизнь, мягко говоря, хватало с избытком. Причем, не только на свою жизнь, а и на чужие жизни – тоже.

Т.е. те, кто лицемерно трактует последние часы/минуты жизни Толстого как, якобы, поступок «выжившего из ума старика» или что «он был бездельник и просто с жиру бесился», просто не понимают, о чем говорят вообще. Те, кто так говорят, напоминают даже не дерьмо (потому как дерьмо – оно хоть и вонючее, но довольно безобидное, если его не трогать: оно лежит себе где-нибудь, да и все). Они напоминают опарышей, ковыряющиеся в своих собственных останках. Причем, еще и делающие эту процедуру радостно, с улыбочками.

А опарыши гораздо более опасны, чем дерьмо. Ибо после того, как превратят самих себя в останки, потом съедят их, они, усиливаясь и размножаясь, генерируют себе подобных, причем, в геометрической прогрессии. И затем - всем полчищем принимаются есть других. Поначалу - мертвых и тех, кто послабее, Но, потом, осмелев, принимаются и за живых, стремясь их превратить вначале в трупы, а потом – тоже в опарышей, т.е. в себе подобных. Все остальное (одежда, интересы, работа, лозунги, обсуждения, т.п.) – это лишь мишура, внешние формы, одеяния, призванные всего-навсего маскировать те самые два занятия, на которое способны опарыши: поедать других и размножаться.

Собственно, судя хотя бы по этому произведению, ясно видно, что Л.Н. Толстой отчетливо и искренне понимал весь ужас того, в ЧЕМ и ГДЕ он жил. А еще более ужасным было его понимание, что НИЧЕГО изменить (в лучшую сторону) в этом практически невозможно.

Т.е. с одной стороны у него – такая вот удовлетворенность «русским оружием» и «боевой славой» государства российского (Если судить хотя бы по роману "Война и мир"), а с другой – отчетливое понимание того, что творилось (см. цитаты выше). И, главное, КАК творилось.

При обладании не только искренней душой, но и пытливым, недюжинным умом, у него, по сути, выходов было немного:

Либо стать «блаженным» (ну, например, уйти в религию и как болванчик, вне зависимости от того, что происходит, твердить себе и окружающим: значит, так надо, так «угодно богу», "слава богу за все" и т.п.),
Либо умышленно стать убежденным опарышем (но, для него это было физически невозможно, просто по определению),
Либо уйти туда, куда он и ушел. Т.е. просто в ночь, в никуда. За грань.

Так еще ситуация жестко усугублялась и тем фактом, что его супруга (один из ближайших, казалось бы, людей) была, как бы это сказать… хваткой в практическом плане, но не более того. На остальное она была даже не то, что неспособна, а и не предназначена вообще. Поэтому, видимо, его понимание выглядело для нее, как некие «причуды».

Поэтому то, что с ним произошло в конце жизни, увы, не странно, а закономерно.

Но, вот пришли большевики и жизнь резко изменилась

Можно задаться вопросом: а если бы Толстой прожил дольше, дожил бы, скажем, даже до наших дней? Ну, если в сухом остатке, если не принимать во внимание пафос, патриотизм, лозунги и особенности народного хозяйства, то в результате произошло примерно следующее:

Революция (октябрьская социалистическая)

Возникла страна, которой в истории, по-видимому, еще не было. Страна, управляемая уже не властью и собственностью, а только лишь властью (а внешне это называлось как «власть советов»),
В стране сменилась религия: вместо православия (мусульманства, католичества) людям насильно навязали новую религию под названием "коммунизм". Эта религия вместо Библии и учений святых отцов церкви использовала "научные труды" К. Маркса, Ф. Энгельса, В. Ленина, а также разного рода "краткие курсы истории ВКП(б)" и пр. Вместо изображений-портретов И. Христа и святых отцов появились портреты Ленина, Маркса, Сталина и т.п.
Затем (но, это только поначалу!) было отнято имущество (и, зачастую, жизни) тех, кто принадлежал к классу, так сказать, эксплуататоров (да, тех самых тогдашних бездельников, увязших в своих выпивках, карточных играх и балах),
Однако, потом, очень скоро, имущество и/или жизни стали отнимать уже не у «эксплуататоров», а у (части) эксплуатируемых. Людям это, понятное дело, очень не нравилось. Они начали прозревать и понимать, что на практике революция и "советская власть" - это лишь громкие слова, за которыим скрывается ограбление всех, у кого более-менее что-то было в запасе. Плюс - репрессии для тех, кто этим недоволен вслух. Поэтому резко увеличился поток тюремных заключенных,
Поначалу во власть шли, в том числе, и активные, умные, сметливые. Однако, наряду с ними пришли и те, кто грабил банки, поезда и т.д. "на благо революции" (т.е. бандиты). В итоге, скоро вновь наступило время блатных. Однако, послереволюционные блатные отличались от дореволюционных наличием элемента отмороженности, т.е. моральной неразборчивостью, отсутствием внутренних правил, запретов, границ. Потому как дореволюционные блатные тоже воровали, но они хотя бы не делали из воровства культ, идею "фикс".
Как следствие, возникло такое новое в истории явление, как «воры в законе». Которые, в отличие от дореволюционных эксплуататоров или воров, воровали не только открыто, но и ставили воровство как основной свой жизненный принцип. Если дореволюционные господа-эксплуататора не раобтали потому, что они - господа, то воры в законе не работали потому, что они - воры,
Попутно, численность отмороженных быстро росла, так как их, по сути, культивировала сама власть (на них она и опиралась, при внешних словах, что это – «власть народа»). И через какое-то время произошел переход количественных изменений в качественные: власть перестала считать зазорным быть богатой; а потом - перестала и стесняться криминальных деяний,
Так как собственность уже (или – все еще) не имела решающего значения по сравнению с обладанием власти, то люди стали понимать, что основные усилия следует предпринимать для того, чтобы попасть во власть (если будет власть, то автоматически будет и собственность, и еще много чего); а само по себе наличие собственности/ума/т.д. не дает практически ничего,
В итоге, блатные срослись с криминалом. Денег – все больше и больше. Но, формально провозглашенная система «народной собственности» (поддерживаемая КПСС) не давала легализовать эти деньги. Для ликвидации этой системы было принято решение – развалить страну, перевести ее вновь на рыночные рельсы, но уже под своим управлением,

Развал СССР

Эксплуатируемые вновь претерпели отъем у них имущества, правда, теперь - в неявной форме (путем постоянной инфляции, иной раз галопирующей). Но, чтобы они с этим смирились и даже согласились «временно потерпеть», им ВРЕМЕННО была дана свобода и видимость «участие в рынке». Вырос ассортимент товаров в магазинах, стало гораздо больше возможностей для выезда из страны. Т.е. было дано то, чего не было (практически вообще) в СССР, но при этом эксплуататоры (блатные) легализовали свои огромные состояния и доходы,
А тем временем, аппетиты блатных все росли и росли. Численность этих опарышей увеличивалась во все возрастающих размерах. У них, как грилбы. появлялись родственники, любовники, любовницы... И они, чем дальше, тем все сильнее становились все наглее, отмороженнее и беспринципнее. Постепенно из понятий воров в законе исчезали понятия чести, принципов - что является закономерным, с учетом вышесказанного,
Как результат – разрастание, как раковой опухоли, влияния на другие страны, т.е. вывоз капитала криминала за пределы страны. Рост торговли наркотиками (а также оружием) на транснациональном уровне. И - планы по «присоединению» территорий.

Так вот, что бы сказал Л.Н. Толстой, глядя на всё это?

Наверное, он написал бы нынче не "Хаджи-Мурат", а что-то типа "Азов-Мариуполь". Ужаснулся бы еще более. И, наверное, решил бы: ну, раз в этой стране уж 170 лет в сухом остатке ничего не меняется

как были войны, направленные на "присоединение" территорий, так и есть;
как раньше сжигали (чеченские) села, сакли, так и теперь уничтожают (украинские) города и гражданскую инфраструктуру,
как раньше разжигали недоверие к народам Кавказа, так и теперь делают то же самое по отношению к народу Украины,

то есть ли вообще смысл что-то планировать и пытаться улучшить/исправить в этой стране? Если, несмотря на все многочисленные попытки светлых сил общества что-то улучшить, ликвидировать опарышей, все осталось примерно так, как и было 170 лет назад. Только, повторимся, в те времена еще хоть какая-то честь была (например, честь офицера армии), то теперь, после многих десятков лет сталинского террора, практически нет и этого. И тогда, как видится, Л. Толстой не то, чтобы вышел из дома и пошел. куда глаза глядят, а... ПОБЕЖАЛ бы, наверное. Возможно, под насмешки и улюлюкание некоторых СМИ и властных структур. Если тогда Л. Толстого отлучили от церкви, то нынче, в этом уже не приходится сомневаться, его бы не только признали "ингоагентом", но и подвергли бы жестоким репрессиям, по типу, например, А. Навального.

Эх, а история - все повторяется и повторяется...

Комментарии:

Всего комментариев:0